Испанская коррида: это не только победа, но и смерть
БАРСЕЛОНА, 26 февраля (Корр. АНН Сергей Смирнов). Что такое коррида: искусство или убийство? В Испании на эту тему дискутировать особенно не принято. Коррида – душа страны, ее кровь… Но иногда так хочется, чтобы победил не человек, а бык.
Смелее в бой!
Бык выскочил на арену и замер, как будто бы его по башке стукнули кувалдой. Тысячи людей смотрели на это прекрасное животное. Бык не догадывался, что через двадцать минут его поволокут по песку арены, чтобы немедленно разделать на отбивные. Но пока он был жив и сам жаждал крови.
Песок на Plaza de Tores чист, как на утреннем пляже. Перед выходом первого быка проходит парад. Волнуя сердце, звучит музыка, и на арене появляются два всадника в черных плащах. Стройные лошади танцуют, словно марионетки, подвешенные на невидимых нитях. Нежными одуванчиками дрожат на ветру страусиные перья на шляпах кабальеро, величественных, как памятники. Три матадора идут впереди свиты – куадрильи, блистая расшитыми золотом куртками. Куадрилья – крепкие, коренастые мужчины, на вид лет 40-45, по балетному “тянут ножку”, и, кажется, что чулки вот-вот лопнут на мощных икрах.
Публика встречает парад аплодисментами. А дальше… Только в Испании можно услышать настоящий клич, который накатывался на арену, как морская волна, клич, идущий из глубины души: «Оле!»
Вот и первый бык – один из шести, которым предстоит пролить свою кровь на песок арены сегодня.
Тореро дразнит его плащом - мулетой, и бык торпедой бросается вперед. Человек прячется в укрытие за заборчиком. Удар рогом - и на красном борту ограждения остается первая отметина. Вот уже другой тореро манит быка, чтобы затем передать его товарищу. Бык бегает по кругу, и когда тормозит у барьера, слышно, как воздух с паровозным свистом вырывается из горячих ноздрей животного. Человек - хитрое существо: когда придет время нанести смертельный удар, бык “выпустит пар” и потеряет резвость.
А мальчик был хорош
С первым быком черной масти работал молодой тореро - почти мальчик, стройный, как танцор фламенко.
Он выскочил на арену на коне, демонстрируя мастерство выездки, и что-то кричал. Вероятно, это был его дебют. Публике он сразу понравился - и она ему многое простила.
Лошадь, казалось, чудом избегала бычьих рогов, оставалось только догадываться, какой ужас проник в ее сердце.
Тореро упустил несколько шансов вонзить между лопаток быка короткую пику – бандерилью, и публика начала заводиться. Но вот, наконец, первый точный удар. Мальчик-тореро поднимает коня на дыбы и срывает с головы плоскую, как тарелка, шляпу: «Оле!»!
Прошло несколько минут, и на холке быка закачались несколько бандерилий. Всадник берет очередную и показывает ее публике: она значительно короче других, и кажется, что риск возрастает. Но бык уже устал, и красный султан этой бандерильи вскоре качается между его лопаток. Неожиданно обессиленное животное опускается на песок, по-собачьи поджав под себя ноги - мальчик-тореро, сменив две лошади, окончательно умотал соперника.
К быку осторожно приблизился пунтильер и ударил его кинжалом - пунтильо в затылок.
Бык вздрогнул всем телом, но продолжал смотреть на своего мучителя.
Японская туристка, сидевшая рядом со мной, закрыла лицо руками.
Недавно потомки самураев открыли свою корриду. Но очевидцы говорят, что японцы выглядят на арене корриды, как папуасы на футбольном поле.
Пунтильер ударил снова - и отскочил. Бык не падал. Публика зверела – бык завалился на бок только после пятого удара. Три огромные лошади, этакие “владимирские тяжеловозы”, звеня бубенцами, поволокли быка по песку. Обидно, что бык, павший в неравном бою, покидает арену столь бесславным образом. Хоть и под торжественную музыку.
Старый Хэм немного выпил?
Многие видели корриду только глазами Хемингуэя. Но перечитал “Фиесту” и нашел там сразу несколько неточностей. (Может быть, Хэм смотрел бой быков, приняв «на грудь» пару стаканов граппы?). Эрнест, например, делал акцент на том, что быков раздражает красный цвет. Но давно известно, что быки – дальтоники. Да и плащи, с которыми работают матадоры, не красного, а, скорее, пурпурного цвета. Но это так, мелкий укол великому писателю.
Могу ошибаться, но коррида не показалась мне столь опасным для человека занятием, как описывал Хэм.
Бык реагирует на мулету, а не на человека. Матадор прячет плащ за спиной, стоя от быка в двух метрах – тот не атакует! Вот матадор ошибается, бык накручивает на рога мулету и вырывает ее из рук тореро вместе с завернутой в нее шпагой. Мгновенно на арену выбегают несколько человек из куадрильи, чтобы отвлечь быка, но он и не думает обратить рога против матадора, продолжая возить по арене плащом тореадора, как половой тряпкой.
Может быть, матадоры работали так искусно, что создавали иллюзию легкой игры со смертью? Нет, в этот день на арене работал второй состав – говорят, что все знаменитые тореро были в отпуске.
Тореро остались без хвостов
Матадор должен убить быка с одного удара, но сделать это непросто, даже если шпага вошла по самую рукоятку. Только один из выступавших в этот день быков упал почти сразу. Все остальные какое-то время продолжали агрессивно метаться по арене, пока их окончательно не сбивали с толку, размахивая перед носом мулетами сразу несколько человек.
Уставших быков добивали какой-то особой шпагой, на которой были два отростка – они ограничивали проникновение клинка внутрь сантиметров на тридцать. Матадор выбирал момент, когда бык наклонял голову, и наносил удар в то место, где череп соединяется с шеей. Если удар был удачным, бык опрокидывался на спину, как деревянная игрушка, вытянув ноги. Если нет, то матадор под свист толпы наносил второй, а иногда и третий удар.
« Оле!»
Этот бык не должен был умереть. Его предшественник получил “дисквалификацию”. После того, как тореро поработали с ним мулетами, президент корриды бросил на арену платок – бык ему не понравился (хотя, на мой взгляд, вел себя резво) и его заменили. Видимо, президенту не пришлась по душе и работа выступавших в это вечер матадоров – никто из них не получил в награду отрезанных бычьих ушей, и, тем более, хвоста. Впрочем, порция аплодисментов им все-таки, досталась.
Не аплодировал только мальчишка, сын одного из туристов. Когда бык вырвал мулету из рук матадора, он вскочил с места и закричал: «Дай им, ну же, дай им!»
Он был, наверно, не единственным, кто в этот вечер на трибунах болел за быков…
http://www.annews.ru
А по другому, подло как-то что-ли. 
leep 