Рассказ старой лошади.

[pantera]

На обочине сидела старая больная лошадь и задумчиво жевала ремешок от мобильника…
Когда-то, во Времена Великих Разочарований, она была молода и любопытна. Рассказы заезжих воинов о том, что где-то далеко, за лесами и горами есть другой мир, где жизнь течёт по совершенно иным законам, неизменно привлекали её внимание. Вечерами она уходила из своей скучной конюшни, чтобы далеко за полночь вернуться обратно, полной впечатлений от услышанного и до утра грезить тем волшебным миром, в котором лошадям живётся, наверное, гораздо интереснее.… Шло время, жизнь текла своим чередом, не принося с собой никаких побед, впрочем, как и разочарований. И вот однажды, ранним утром, когда солнце светило ярче обычного, а птицы пели уж как-то слишком призывно, уже не молодая, но ничуть не растерявшая природной склонности к различного рода приключениям лошадь решила, что пора что-то менять.
Трудности начались сразу. Перемахнуть через забор не удалось. Первая же попытка закончилась плачевно – забор рухнул. Лошадь тоже. Приходилось начинать свой путь к новой жизни совершенно не так, как хотелось, но всё же это был первый решительный шаг. Попрощаться она решила только с осликом–водовозом, живущим возле таверны в большой собачьей будке. Ослик, как всегда, с утра мучался похмельем, в связи с чем было решено выпить на прощанье, ослику - в медицинских целях, а лошади – для храбрости. Ослик поднял на лошадь глаза, грустные от природы и слегка влажные от предстоящего расставанья с единственным настоящим другом в этом захудалом городишке, и, еле сдерживая подкатывающие слёзы, сказал:
- Ну ты эта… Ежели найдёшь чего, ты эта… хоть голубиной почтой весточку пришли… или с кем из странников… что, мол, всё в порядке, устроилась хорошо, скучаю… может, я тоже, на старости лет… к тебе… в гости… а то тут, - он поднял невидящие глаза на таверну, - эта… так и помру здесь… ты не забывай меня, хорошо??
Ослик поспешно отошёл за свою конуру и принялся делать вид, что ему непременно сейчас надо проверить, крепко ли она стоит на земле, и что будет, если её толкнуть хорошенько… Конура стояла крепко, а лошадь деликатно отвернулась, глядя куда-то за горизонт. Наконец, ослику надоело это занятие, и он с напускным безразличием пробормотал себе под нос:
- И чего ходят тут по утрам… спать не дают… тока нервируют… путешественники, мля.… Иди уже!! Пока солнце не припекает..
Лошадь решительно подошла к ослику и уткнулась мягкими губами ему в макушку.
- До встречи! Бог даст, увидимся ещё! – прошептала она и поскакала прочь…
Утреннее солнце ещё только позолотило верхушки деревьев, высокая трава оставляла на её боках капли росы, вслед летели проклятья разбуженных таким наглым способом жучков и стрекоз, а она скакала туда, откуда поднимается солнце и откуда ветер приносил столько новых и странных, манящих запахов…
Ослик смотрел ей вслед. И так ему хотелось вырваться и скакать, скакать рядом с лошадью, что пришлось развеивать душевные муки полуторалитровой бутылочкой портвейна, припрятанной на самый крайний случай…. Этот случай показался ему как раз очень даже подходящим….

***

Старая лошадь плелась по лесу, понурив голову.
- А и нету никакого другого мира…. Наверняка, все эти истории были придуманы с целью получить у трактирщика кружку пива бесплатно… И чего не жилось в конюшне… Тепло, сыто… Живи себе в своё удовольствие… эххх…
Она вздыхала, в тысячный раз проклиная тот день, когда решилась уйти из родной конюшни и отправиться на поиски неизвестно чего и неизвестно куда… За несколько месяцев её путешествий ей встречались разные люди. Это были и воины, которые презрительно окидывали взглядом её короткие ноги и грустные глаза, и детишки, которые норовили, схватившись за жиденькую гриву, вскарабкаться на спину и прокатиться… Сердобольные старушки иногда давали пожевать кусочек хлеба или яблочко, а лесные родники поили ледяной водой. Погода баловала жаркими днями и прохладными ночами, дождь за пару месяцев всего пару раз заставал её в чистом поле, что, впрочем, шло только на пользу….
И ни малейшего намёка на близость того, к чему она так стремилась. В деревнях рассказывали о тех, кто уходил искать лучший мир, но никто ещё оттуда не возвращался.… Однако надежда была ещё жива, и лошадь упорно шла вперёд, всё дальше и дальше.
Ночами ей снился волшебный город, вокруг которого была бескрайняя поляна, где резвились красавцы-скакуны, быстрые кобылицы и много-много жеребят… Дома казались просторными конюшнями, в которых всегда было вдоволь свежего сена, а лакомства можно было брать прямо с прилавков торговцев.… А, просыпаясь, лошадь стряхивала с гривы осыпавшуюся хвою, хвостом разгоняла насекомых и плелась дальше, поминутно спотыкаясь о коряги…
Наступала осень… Ночи становились всё холоднее, а солнце всё слабее согревало землю днём. И еду найти становилось всё труднее. Почему-то больше не попадались на пути ни деревни, ни даже странники. Вот уже который день лошадь брела в полном одиночестве, даже птицы перестали перебрасываться между собой лесными сплетнями.
- Всё… устала… больше не могу… не хочу… лягу вот здесь.. посплю…, - подумала лошадь и начала было копытами рыхлить землю, разбрасывая коряги и палки… как вдруг… Ветер…. Слабый ветерок, который способен лишь колыхнуть засохший листик, но не сорвать его с ветки… Он принёс с собой целый узелок новых запахов…. Лошадь замерла, боясь потерять этот волшебный букет... Это был аромат свежеиспечённого хлеба, и жар только что отлитого меча, и ещё много знакомых и новых запахов – человеческих и каких-то иных… Лошадь пустилась вскачь, стараясь не отклоняться от пути ветра, принёсшего такую важную весть… Она скакала во весь опор, ветки царапали её бока, а копыта то и дело проваливались в кротовые норы и мох, но она чувствовала, что цель, ради которой был проделан весь этот нелёгкий путь, близка…
Деревья внезапно расступились, и взору её предстала картина, совершенно непохожая на волшебные сны. Высокий, метров в 10, сплошной забор из грубо отёсанных брёвен. И мусор. Странный мусор. Из своих посиделок на задворках таверны с Осликом, лошадь вывела аксиому о том, что мусор – полезнейшая вещь. Он может служить как сносной закуской, так и вполне приличной постелью. Однако здесь всё было по-другому. Ничего съестного и хотя бы отдалённо напоминающего о доме. Всё странно, страшно и непонятно пахнет… Снедаемая недобрыми подозрениями, лошадь пошла вдоль забора в надежде отыскать ворота, или на крайний случай, пару прогнивших брёвен. Но брёвна были на редкость крепки, и идти пришлось долго…
Через пару часов местная цивилизация первый раз дотронулась до неё, шмякнув чем-то металлическим по голове. При ближайшем рассмотрении это оказалось тоненькое колечко жёлтого металла, всё потёртое и помятое. Хорошенько поразмыслив, лошадь аккуратно положила его в маленький холщовый мешочек, одетый ей на шею одним старым лекарем из далёкой деревни и продолжила свой путь в надежде найти что-нибудь более ценное. Однако на голову больше ничего не сыпалось, кроме сухой листвы, опадавшей с деревьев. Хотелось есть и спать, но она упрямо продолжала идти вперёд, надеясь на чудо. И чудо свершилось, представ в виде массивных ворот и одноглазого карлика при входе, который поглощал странного вида ягоды, поминутно отплёвываясь. При виде лошади он проворно спрыгнул со своего видавшего виды креслица и, подскочив вплотную к лошади, визгливо проорал:
- ПАРОЛЬ??????
Лошадь смутилась. Она не знала, что такое пароль, поэтому молча протянула карлику найденное колечко. Карлик поглядел колечко на свет, потёр грязным рукавом и даже попробовал на зуб. Затем быстренько спрятал колечко в бездонный карман и уже немного тише спросил:
- В ПЕРВЫЙ РАЗ, ЧТО ЛИ???
Лошадь молча кивнула головой.
- Откель пришла? - начал свой допрос карлик.
Подумав, что он может и не знать названия деревни, которая была её родиной, и, по причине незнания, откажется от дальнейшего разговора, лошадь назвала самый крупный город, встреченный ей на пути.
- Юндекс!
Карлик хитро сморщил и без того морщинистый лоб:
- Э, нет, голуба.. Так не пойдёт… Все вы с Юндекса да Нейла… Приедете, получите городское вспоможение из казны, а потом через забор – прыть! – и снова в ворота стучите. А мир наш не резиновый. А казна – тем более, - отрезал гном и мелкими шажками пошёл по направлению к своему креслицу. Кольцо, впрочем, так и не вернул.
Лошади стало стыдно. Так стыдно, как давно уже не бывало. Она, виновато опустив голову, снова подошла к карлику и назвала свою деревню:
- Тама-нет!
- Вот это - другое дело.. другое дело, - деловито засуетился карлик, доставая из рукава неимоверных размеров чернильный прибор и пристраивая его тут же, на первой попавшейся бочке.
- Как зовут тебя, милая??
Первый же вопрос карлика поставил лошадь в тупик. К ней всегда обращались при помощи двух слов – «ннно!» и «тпру!». Видя замешательство лошади, карлик начал перечислять известные ему лошадиные имена.
- Зорька! Не? Не нравится? Тогда Каштанка! А что? Красивое имя, знаменитое… не Муму же тебя звать? примета плохая, - проворчал карлик, про себя отметив, что Муму – самое подходящее имя для этой искательницы приключений. – Или Зина! Тоже знаменитость…
Карлик начал с вдохновением читать стихи про Зину:
- Купили в магазине резиновую Зину,
Резиновую Зину в корзинке принесли…
Но, увидев, как на него посмотрела лошадь, затем, мысленно сравнив размер своего кулака и лошадиного копыта, осёкся:
- Да шутю я, шутю.. Шутка юмора такая…
Лошадь обдумывала сложившуюся ситуацию. Столько лет прожила, а имени никакого так и не прицепилось. Карлик тоже не решался больше предлагать имён, потому что красивых он не знал, а получить по затылку копытом боялся. После получасовой паузы карлик тяжело вздохнул, и начал заполнять какую-то ведомость, изредка спрашивая у лошади о различных фактах её биографии. Вскоре весь листочек был заполнен крупным корявым почерком. Оставалась свободной только одна графа. Самая главная. И самая трудная.
- А не дёрнуть ли нам по рюмашке? – задумчиво произнёс карлик. Взгляд лошади тут же принял осмысленное выражение, и она яростно закивала.
Карлик удалился в свою сторожевую будку, как вдруг оттуда раздался звон падающей кухонной утвари, бьющейся посуды и смачные ругательства на незнакомом языке. Карлик кубарем вывалился из дверного проёма, крепко сжимая в руках огромную бутыль с мутной жидкость. На лице его было написано счастливое озарение:
- Вспомнил!! ВСПОМНИЛ!!! У бабки соседки моей бывшей супруги была кошка. Не простая кошка – зверюга! Уж она от меня и пинков получала, и кочергой я её гонял, и собаками травил… А она всё приходила и садилась у меня во дворе. Сидит, зараза, и смотрит…СИДИТ И СМОТРИТ!!! Вот прям как ты… А звали её…, - карлик выдержал эффектную паузу, - Шеба!!! Он отхлебнул из бутылки добрые пол-литра и с чувством выполненного долга взялся за перо.
- Погоди! – только и успела сказать лошадь, но было уже поздно…
Карлик поставил размашистую подпись под всем написанным и сунул уже изрядно потрёпанную бумажку куда-то в щель между брёвнами. Спустя пару минут створки ворот начали с ужасным скрипом расходиться в стороны…