Пропустить

Подкова на счастье!

Реальные и вымышленные рассказы и истории, написанные нашими посетителями.

Подкова на счастье!

Сообщение pantera » 18 янв 2005, 15:31

[color=olive]Историю эту я услышал в детстве от своего друга Никиты Зеленкова. Тогда о ней сообщалось в газетах, но подробности никому не известны. Никита просил, чтобы я сохранил их в тайне. “Все равно никто тебе не поверит”, - резонно заметил он.
Но вот прошли годы, и я все-таки решился. Мне кажется, люди должны знать о последнем потомке гордого племени кентавров, о его мужестве и благородстве. О том, что есть на свете явления и дела, которые невозможно купить ни за какие деньги, и открываются они только чутким и добрым сердцам.
Но начнем по порядку...


1
В тот вечер дед Егор пришел с работы веселый и возбужденный.
- Ну все, Никита, - сказал он. - Едешь в Лондон. Разрешили... Заодно и в английском потренируешься.
- Ура! - закричал внук и чуть не прыгнул до потолка.
Мама и папа с умилением смотрели на него.
- Кто бы мог подумать... - задумчиво произнес отец (он был вообще большим философом). - Кто бы мог подумать, что по этому... лошадиному каналу можно выехать за границу.
- Просто ты завидуешь, - сказала мама.
- Вот еще! - обиделся папа.
И они, как обычно, стали выяснять какие-то свои, давние споры. Но Никита с дедом их не слушали, быстро уединились в детской комнате - не терпелось узнать подробности.
- Сначала начальство было категорически против, - рассказывал дед. - Но потом выступил представитель министерства и заявил: скачки мирового уровня, должно быть все как у людей. Первым номером - твой Патрик, затем Сириус и Земфира... Тут встает Петрович и, заикаясь от страха кричит: “Патрик без Никиты не поедет!” У тренера даже челюсть отвисла: “Ты думаешь, что говоришь?” Петрович побледнел, но продолжает гнуть свое: “Я жокей - лучше лошадь знаю. Если хотите, чтобы Патрик взял приз, нужно брать Никиту”.
- Так прямо и сказал? - внук не смог удержать улыбку, расплылся от уха до уха.
- Да... Представляешь? Я сам удивился. А этот заместитель министра крутит головой, словно сова. Ничего не кумекает! Наконец спрашивает: “Кто такой Никита?” Тренер объясняет: “Это мальчик, внук доктора Зеленкова. Ухаживает за лошадью”, Начальник пожал плечами: “Нам же нужен хосбой* Пробьем еще одно место. Лишь бы жокей не волновался...” На том и порешили.
- А Патрик знает? - невольно воскликнул Никита.
- Не понял? - дед вскинул брови.
И внук прикусил язык...
_________________________________________
*Хосбой (дословно с английского - конмальчик) - подросток в специальной
униформе, выводящий лошадь перед скачками.

2
На следующий день сразу после школы Никита поехал на ипподром. Патрик только что закончил проминку и хрумкал в своем стойле овес. Увидев мальчика, он радостно заржал.

- Привет, сказал Никита.
- Здравствуй, друг, - кивнув головой, ответил Патрик. - Как успехи в школе?
- Пятерка по геометрии.
- Поздравляю. Прекрасная наука. Когда-то мой предок помогал Пифагору выводить формулу площади треугольника.
- Патрик, мы в Англию едем, - сообщил Никита новость.
- И ты тоже?
- Да. Петрович настоял.
- Видишь, я же говорил, - Патрик улыбнулся, показав ряд крупных, белых зубов. - Он неплохой парень. И лошадь чувствует... Трусоват, правда. Но ведь жизнь такая... Зато рука у него легкая. Он меня не раздражает.
- Все надеются, что ты возьмешь главный приз.
- Если нужно, значит сделаем, - ухарски заявил Патрик и смешно задергал ушами. - Покажешь мне Лондон?
- Обязательно. Как-нибудь вечерком выберемся...
В это время в конюшню вошел Петрович. Он нес седло, и выражение его лица было хмурое, сосредоточенное.
Патрик фыркнул, стукнул копытом и умолк.
- Здравствуйте, Иван Петрович, - вежливо сказал Никита.
- Здорово... - мрачно кивнул жокей.
- Спасибо, что поддержали мою кандидатуру.
- Тебе очень хочется в Англию?
- Конечно!
- А мне нисколечко... Для тебя это прогулка. А на меня все давят - только первое место. Знаешь, какие жеребцы там будут - элита!
- Патрик не подведет! - заверил мальчик.
- Надеюсь... - хмыкнул Иван Петрович. - Договорись с ним. Помоги советом.
- А вы откуда знаете? - растерялся Никита.
Жокей лукаво подмигнул и пошел в свою конторку.
- Ты слышал, Патрик? Он разгадал нашу тайну!
- Нет, - скакун мотнул головой, - просто так болтает... Понимает, конечно, что между нами контакт. Слышал, как жокеи говорят: ему лошадь на ухо нашептала. Видимо, живет с давних лет легенда о нашей породе...


3
Теперь нужно кое-что пояснить. А то читатель, наверно, уже подумал, у кого-то с головой не все в порядке: или у героя моего рассказа, или у самого автора.
С Никитой Зеленковым мы подружились еще в детском саду. Это был шустрый, озорной мальчик. Правда его отличала одна особенность - он мог часами рассматривать какого-нибудь паршивого червяка или букашку. А если кто-то из нас ловил бабочку и отрывал у нее крылья, Никита плакал над ней горючими слезами, укорял “бандита” и хоронил насекомое со всеми подобающими в таких случаях почестями.
Дед Никиты был ветеринарным врачом, работал на ипподроме и постоянно брал с собой внука. Никита хорошо помнит, как родился Патрик. Его отец - чистокровный жеребец Патрон, мать - Рикша.
У лошадников принято так давать имена жеребятам: один слог - от отца, второй - от матери. Вот и получилось: Пат-рик.
Специалисты сразу признали его выродком. У жеребчика была красивая буланая масть, стройные ноги, гибкая шея, но его порода - узкомордая, скаковая, а у Патрика - необычайно широкий, крупный лоб.
- Это дебил! - безоговорочно определил тренер. - Надо его выбраковывать! (Понимай - “пустить на колбасу”.)
К тому же произошла поразительная вещь - матка не подпускала жеребенка к себе, испуганно сторонилась, шарахалась в сторону, и ему грозила голодная смерть.
Жалостливый Никита выкормил Патрика из соски, уговорил деда взять его на летнюю леваду. Жеребчик на вольных лугах рос не по дням, а по часам, набирался резвости и силы. А когда стали выводить лошаденка в манеж, дед сразу смекнул: “Эге, тут дело серьезное!..” Патрик легко обгонял своих сверстников на полкруга. Он летел, как стрела, и видно было - бег доставлял ему необычайную радость.
Были у Патрика и странности: он всегда чутко прислушивался к речи людей, трепетно шевелил ушами, косил своей умный глаз и, казалось, понимал их разговоры. А еще любил слушать радио. Никита часто носил с собой карманный приемник, и стоит ему, бывало, выключить - Патрик недовольно фыркает, сердито топает копытом. Мальчик посмеется и снова включает.
И вот, наконец, настал тот памятный день, когда Патрик “заговорил”. Произошло это буднично, просто. Никита чистил стойло и вдруг услышал за спиной тихий, вкрадчивый голос:
- Дай мне, пожалуйста, водички.
Мальчик повернулся - рядом стоял Патрик и смотрел на него весело, насмешливо.
- Да-да... Это я! - прозвучал тот же голос.
То есть, как бы это лучше объяснить? Звука, в общем-то, не было. Но Никита слышал этот голос в себе. Тогда он еще не знал слова - телепатия.
Потом, когда они “разговорились”, Патрик поведал ему свою историю. В давние времена жила на Земле порода лошадей, которая могла вступать с людьми в особый контакт. Это были сильные и умные животные, ни в чем не уступавшие человеку. Яркий след их существования остался в мифах и сказках. Помните мудрого кентавра Хирона, ставшего наставником героев древней Греции? А вдохновенный Пегас! Оказывается, он дружил с Гомером и со многими другими поэтами... А наш Сивка-Бурка?.. Это все они - славные предки Патрика.
Но затем случилась беда. Люди не захотели терпеть рядом с собой странных существ, способных передавать им свои мысли, свободных и гордых. Они пытались покорить их, заставить жить в неволе, превратить в рабов. И кентавры восстали...
Это была страшная война. Люди беспощадно истребляли братьев по разуму. Кентавры рассеялись по миру, смешались с табунами диких лошадей... Так выродилось их племя. И только изредка, раз в сотни лет, гены древнего рода дают о себе знать.
Да, я забыл сказать: у кентавров передается по наследству память о прошлом. Патрик знал все, что произошло с его предками. Поэтому он так настороженно относился к людям...


4
На вагоне было написано - “ЛОШАДИ”. Он медленно двигался в центре состава. И хотя за ним следовал вагон для людей, “мягкий”, Никита все время проводил с Патриком.
- Чудной у тебя внук растет, - говорил тренер деду, отхлебывая из горлышка пиво. - Прямо Маугли... Скоро по-человечески лопотать разучится.
- С некоторыми людьми, действительно, и говорить не стоит, - многозначительно отвечал дед.
- Ты на что, Егор Васильевич, намекаешь? - сощурив левый глаз, холодно осведомился тренер.
- Все на то самое, Никодим Сергеевич... Это вам наша служба нужна, как трамплин, чтобы в министерство “на белом жеребце въехать”. А для некоторых она - судьба, призвание... А еще есть такое слово - талант. Слыхали?
- Талант?.. Кобылам хвосты накручивать! - хохотнул тренер. - Не смеши меня... Это отрасль народного хозяйства - коневодство. И все! И нечего розовые сопли разводить.
- Эх, Никодим, - тяжело вздохнул дед. - Вредный ты для нашего дела человек. И наездник был непутевый, и тренер - никудышный, только горлом берешь! А самое страшное - никого не любишь. Оттого и злоба в тебе закипает.
- Ну, все! - зловеще отрезал тренер и хлопнул ладонью по столу. - Последний раз путешествуешь... Теперь будешь на левадах сидеть, жеребят пасти.
- Меня этим не запугаешь, - усмехнулся в усы Егор Васильевич. - Это для вас заграница праздник. А для меня - где лошадь, там и радость.
Тренер шумно посопел, успокоился - такой ветеринар как Егор Васильевич был ему нужен. Примирительно спросил:
- Ну, вот что он сейчас там делает? Что?
- Не знаю... - искренне ответил дед.


Как только вагон отошел от станции, Никита открыл дверь. Патрик положил голову на перекладину и с любопытством наблюдал проплывавшие мимо пейзажи.
Стояло раннее лето. Листья на деревьях были свежие, яркие, словно лепестки цветов. Поля наливались сочной зеленью.
- Как красива наша Земля, - задумчиво произнес Патрик.
И тут на горизонте появился какой-то промышленный поселок. Над ним возвышалась труба, изрыгавшая в небо клубы серого дыма.
Патрик нервно дернул ноздрями.
- Что это? - испуганно спросил он. - Откуда?
- Завод, - спокойно пояснил Никита. - Кажется, цементный.
А потом пошли картины одна страшнее другой. Наверное, поезд проехал дачную зону.
Они видели озеро, покрытое тонким слоем мазута. Зловонную свалку, над которой с криком кружилось воронье. Овраг, забитый ржавым, искореженным железом.
- Странные вы существа, - с горечью сказал Патрик. - Такая сила вам дана. Такая мощь разума. А вы что делаете? Разве можно так уродовать свой дом?
- Какой дом? - удивился Никита.
- Планету, на которой живете. Другого дома у вас нет... - Патрик фыркнул губами и добавил: - Откуда у вас это вечное желание - “урвать”, “покорить”, “заставить”? Ваши женщины носят на себе шкуры убитых животных. Не для тепла... Нет. Так они себя украшают. Как думаешь, красиво, если на моей шее будет висеть череп человека на золотой цепочке?
- Брось, Патрик! Ну что ты? - возмущенно воскликнул Никита.
Кентавр обиделся и замолчал...


5
В порт Санкт-Петербурга приехали поздно ночью. Здесь лошадей должны были перегрузить на теплоход.
- Давай, пока все спят, выйдем в город, - стал приставать Патрик. - Я слышал, на Аничкином мосту стоят прекрасные скульптуры коней. Так хочется посмотреть!
Никита сначала отнекивался, но потом уступил уговорам друга. Он свел Патрика по сходням, и они направились к выходу.
Вахтер встрепенулся в своей будке, стал испуганно протирать глаза. Он, наверно, подумал, это ему снится: из тумана, осторожно ступая по шпалам, вышел высокий, стройный жеребец и рядом с ним - худенький мальчик в свитерке и кепчонке.
Странная парочка приблизилась к воротам. Мальчик постучал в стекло и вежливо спросил:
- Извините, у вас нет схемы города?
Вахтер ошалело открыл ящик стола, достал замусоленный план.
Мальчик развернул лист и, показывая его коню, ткнул пальцем:
- Вот, мы здесь. А это - Невский проспект.
Жеребец внимательно посмотрел схему, кивнул головой.
- Спасибо, сказал мальчик и вернул план вахтеру. Затем он сел на коня, тронул поводья и снова исчез в тумане.
Вахтер крепко сощурил веки, затем открыл их и прошептал:
- Нет, пора на пенсию. Раз привидения стали появляться - пора!..


Пустынные улицы города были великолепны. Тишину нарушал только цокот копыт Патрика. Но вдруг из-за поворота выскочил фургон и с ревом пронесся мимо, оставив за собой облако сизой гари.
Патрик шарахнулся в сторону. Недовольно фыркнул.
- Ужас! Эти проклятые коляски издают такой шум. А вонь... Какая вонь! Много их в городе?
- Тысячи... - ответил Никита.
- Что?! - Патрик даже привстал на дыбы.
- Как же вы живете в таком аду? Представляю, что здесь творится днем! Бедные вы, бедные...
По проспекту с грохотом неслась стая подростков на мотоциклах: ослепительно сияли фары, дрожали от напряжения выхлопные трубы. Во главе кавалькады ехал “вожак” в ярко-красном шлеме, блестящей кожаной куртке, покрытой множеством металлических заклепок.
Заметив Патрика, он вскинул руку - вся компания остановилась.
- Эй, чувак, ты где такую кобылу взял? - весело воскликнул “вожак”.
Никита не знал, что отвечать.
- Чего молчишь? Увел из зоопарка?
Он соскочил с мотоцикла, ухватился за стремя.
- Дай покататься! Никогда на такой машине не ездил.
- Это не машина, - тихо сказал Никита. - Это живое существо. С ним нужно уметь обращаться.
- Чего? - парень угрожающе посмотрел на Зеленкова. - Если я мотоциклом управляю, словно бог. Неужто я с кобылой не справлюсь?
Патрик улыбнулся, и Никита услышал его голос:
- Пусть попробует...
Мальчик спешился, помог “вожаку” забраться в седло.
- Но! Пошел! - заорал парень и дернул поводья.
Патрик слегка взбрыкнул - парень поднялся в воздух, перевернулся два раза, но приземлился точно на ноги, как акробат.
Его товарищи дружно загоготали, захлопали в ладоши.
- Ну, молодец, Витек! - закричал кто-то. - Артист!
“Вожак” испуганно посмотрел на коня.
- Во, гад! Ведь убить мог! - хрипло сказал он.
- А зачем лезешь, если не разбираешься? - усмехнулся Зеленков.
- Одна лошадиная сила, - уважительно сказал парень, - а надо же...
Такие слова понравились Патрику, он прошептал Никите:
- Пусть садится. Я его покатаю.
Мальчик еле уговорил "вожака” попробовать еще раз. Наконец Витек согласился.
Патрик прошел легким галопом. Потом начал гарцевать. Парни с восторгом смотрели на это представление.
Когда Витек выпрыгнул из седла, на его лице сияла ослепительная улыбка.
- Кайф! Ну, кайф! - радостно говорил он и только разводил руками. - Вы что, из цирка?
- Вроде того, - уклончиво ответил Никита.
- А чего ночью по городу бродите?
- Да вот, хочу другу Аничкин мост показать.
- Это прямо до канала и налево...
И снова плыли в тумане старинные дома. С их фасадов молча взирали каменные чудовища, атланты и кариатиды, сфинксы и химеры... Вскоре друзья были у цели.
Патрик долго смотрел на бронзовых коней.
- Всегда завидовал вам! - взволнованно сказал кентавр. - Природа подарила человеку руки. Я так глубоко чувствую красоту. Но могу выразить это только в беге...

6
В Северном море теплоход попал в шторм. Земфира и Сириус еле стояли на ногах, а Патрик был молодцом. Он все просился, чтобы Никита вывел его на палубу.
- Хочу поглядеть на “большую воду”.
Улучив момент, когда жокей и тренер, измученные качкой, отключились, мальчик убрал лючину трюма и выпустил друга на волю.
Патрик жадно потянул ноздрями сырой, прохладный воздух. Но что это? Все тот же резкий, удушливый запах. Он повернул голову - прямо из волн поднимался частокол ажурных башен.
- Буровые вышки. Нефть со дна добывают, - перехватив взгляд кентавра, пояснил Никита.
Рядом с бортом судна плавал и, будто живой, шевелился большой, лохматый остров, образованный из пустых банок, пакетов, бутылок...
Патрик тяжело вздохнул и сказал:
- Все ясно. Пошли вниз.
В трюме было тепло и уютно. Кентавр подошел к Земфире, потрепал ей ухо губами - держись, дескать! Кобыла благодарно посмотрела на него, а Сириус, собрав все силы, ревниво и тонко заржал.
- Тебе нравится Земфира? - спросил Никита.
- Не надо об этом, - печально произнес Патрик. - Мне трудно полюбить обыкновенную лошадь. Но потомство я обязан оставить. Это мой долг...
Скрипнула переборка, из коридора появился дед со своим неизменным саквояжем.
- Ну, как они тут? - заботливо поинтересовался он.
- Ничего, терпят.
- Это правильно. Авось, живы будем. Авось, не помрем...



7
В Лондоне, узнав, что русские привезли скаковых лошадей, на теплоход нагрянула вся таможня - Англию не зря называют “страной скачек”.
Сначала на берег вывели Сириуса. Это был неописуемой красоты жеребец. К тому же, задавака и позер. Чувствуя всеобщее внимание, он играл на публику: гневно тряс гривой, бил копытом, грыз удила. Одним словом, “из ушей дым валит, из ноздрей - пламя”.
Над толпой пролетел восторженный полувздох-полустон: “О-о-о!..”
Потом, скромно потупившись, вышла прелестница Земфира. Тут уж знатоки умиленно зачмокали губами, заулыбались, зашушукались.
И наконец Никита вывел Патрика.
- А это что такое? Какая порода? - послышалось со всех сторон. - Лоб, как у барана. Губа отвисла... Зачем они притащили это чучело? Разве можно его даже ставить рядом с нашими конями!
Услышав такие речи, Никита и Патрик переглянулись.
- Ничего, будут их скакуны нашу пыль глотать, - усмехнувшись, сказал кентавр.
И вдруг где-то сбоку вспыхнул блиц фотоаппарата. Зеленков повернулся и увидел светловолосого парня, стоявшего рядом с шикарным спортивным автомобилем. Глаза его сияли от восторга, руки дрожали. Он не отрывал глаз от Патрика. Затем перевел взгляд на Никиту и как-то многозначительно, злорадно ухмыльнулся.
8
Лондон жил в ожидании скачек. У конюшен появились “жучки” - эта порода известна на всех ипподромах мира. Они шныряют между специалистами, прислушиваются, нюхивают - выясняют шансы.
Жоккей выигрывает, когда приходит к финишу первым. “Жучок” выигрывает, если угадет победителя и сделает на него ставку. Особенно важно вычислить “Темную лошадку” - неизвестную, не фаворита, которая побеждает неожиданно. Тут уж готовь карман пошире! Деньги потекут рекой...
Каждое утро Никита выводил Патрика на проминку. Кентавру нравились эти прогулки. Голубоватый парок клубился над полем, вдали виднелся Виндзорский замок, радовала глаз нарядная “королевская ложа”.
Патрик присматривался к дистанции, изредка переходил на легкий аллюр, как бы примеряясь к дорожке.
Иногда, казалось, прямо из-под земли появлялась фигура в черном котелке, с неизменной тросточкой. Зрачки горят, в кулаке зажат секундомер.
- Извините, сэр, вы не скажете, какая резвость на круге у вашего крэка?*
- Извините, сэр, это служебная тайна, - вежливо отвечал Никита.
- Я вас понимаю, сэр... - печально отвечал английский “жучок” и тут же исчезал. А через несколько сот метров невесть откуда возникал новый “котелок”, и вся эта сцена повторялась.
И вот наконец настал долгожданный день. С утра на конюшне собрались все заинтересованные лица. Дед еще раз проверил Патрику копыта - нет ли на них трещин, втирал в мышцы ног специальные мази. Жокей Иван Петрович, голодный, злой - уже месяц для уменьшения веса он сидел на диете, с позеленевшим лицом бродил вдоль стойла, а за ним по пятам следовал тренер и все долбил, долбил: “Главное, не просидись на старте. На последней прямой будешь делать посыл - хлещи, не жалей! А то все миндальничаешь с этим Патриком, как с барышней!”

Один кентавр был спокоен. Он проедал свою малую (скаковую) порцию овса, изредка болтая с Никитой.- Как настроение?
- Знаешь, я так за тебя волнуюсь.
- Ох, какие же вы нервные существа. Допустим, приду вторым. Ну и что - кобылу проиграем? И-го-го... Шучу! Главное - не победа, главное - участие.
- Слышал бы тебя сейчас Никодим Сергеевич.
_ Ты этого карьериста даже близко ко мне не подводи, а то я его лягну.
Сквозь стены стал доноситься густой гул многотысячной толпы. Грянули оркестры.
- Все! - воскликнул тренер. - Через полчаса церемониальный выход! Седлай, Никита!
Петрович совсем посерел и, путаясь в рукавах, стал надевть свой алый камзол.
Открылась дверь - ослепительный солнечный свет ворвался в полумрак конюшни. Появился Маршал (так называется эта должность), в огромном, лоснящемся цилиндре. Зычным голосом провозгласил:
- Ваш черед, джентльмены!
- Ну, с богом! - сказал дед.
Зеленков повел Патрика на Манеж.
- А-а-а!.. О-о-о!.. У-у-у!..
Проплывают пестрые трибуны. Зонтики, экзотические шляпки, галстуки... Запахи дорогих духов, сигар...
У барьера Никита неожиданно замечает того высокого юношу, который внимательно рассматривал Партика в порту. На нем - белый, элегантный костюм, в руках - бинокль и программка.
- Привет, Зеленков! - кричит он. - Я за вас... Я все понял!
“Откуда он знает мою фамилию?” - тревожно подумал мальчик.
Призывно звучит колокол: на старт! на старт!
Дед и тренер, подхватив под локти, выводят жокея. Ноги его уже не держат. Но, уцепившись за стремя, он вдруг встряхивается, оживает прямо на глазах.
- Ну как? - нагнувшись к Никите, с надеждой спрашивает Петрович.
- Не дергай только. Сам все сделает. Крепче держись в седле.
Жокей кивнул: дескать, понял. Потрепал Патрика по шее. Поцеловал между ушей.
Подъехала стартовая машина - каждая лошадь попадает в отдельную узкую кабинку. Напряжение достигло высшего предела. Приутихла публика.
И вдруг!.. Словно лопнула струна - дверцы открываются: “Пошел! Пошел! Пошел!..”
Лавина копыт. Хрип, крик, рокот...
Скачку решил повести английский конник Даунинг на знаменитом Корсаре. Он бросился поперек дорожки и занял бровку. За ним пристроился итальянец Флучио - малыш, почти карлик, - он прижался к холке своего Буйного Ветра. Патрик шел третьим.
Петрович молодец! Он легко держал поводья, покачиваясь в такт движению кентавра, и, казалось, слился с ним в одно целое.
- Обратите внимание! - надрывался диктор. - Русский совсем не применяет хлыст. Что это? Тактический прием?.. Он бережет скакуна для последнего посыла.
После поворота Патрик поравнялся с Буйным Ветром. Он слышал рядом его знойное, обжигающее рычание. Флучио бешено стегал своего жеребца, но это не помогало. Патрик расправил грудь и ровной, машистой рысью обошел соперника.
Кентавр летел, словно молния. Кровь весело и горячо струилась в его жилах.
Теперь впереди был только Корсар.
Птрик приближался к нему с каждой секундой.
Сзади произошло столкновение - вопли, ржание, стон... Но никто не обращал на это внимание. Ипподром встал. Все с замиранием сердца следили за фаворитами.
Корсар и Патрик вышли на последнюю прямую.
- Бей! Бей! - истошно вопил тренер. - Почему он жалеет? Проиграем! Проиграем!.. Убью Петровича! Убью!..
- Замолчи! - одернул его дед. - Смотри!
Патрик неукротимым, мощным галопом пошел на решающий бросок. все меньше просвет между ним и Корсаром. Вот они уже рядом.
- Хэр! Хэр! - кричит Даунинг, привстав на коротких стременах, подталкивая жеребца вперед.
Но Патрика уже невозможно удержать. Он выходит вперед. Воздух свистит в ушах., развевает гриву. Ужас в глазах жокея. Держись, Петрович...
Что творится на трибунах! Рев, смех, рыдания, аплодисменты - водопадом падают вниз.
- Па-трик! Па-трик! Па-трик! - скандирует толпа.
Стремительно приближается финишный столб.
Звон колокола! Все... Это победа!

__________________________________
*Крэк - скаковая лошадь высшего класса.

9
Отгремели фанфары. Утихли радостные вопли. Жокей, тренер и даже дед - все пошли отмечать успех. И только Никита остался в конюшне.
Патрик, обмытый теплой водой, с лоснящейся кожей, стоял, словно изваяние - гордый, возбужденный.
- Ну как? - наконец спросил он.
- Ты был великолепен! - похвалил друга Зеленков.
- Да, этот бег мне удался. Было какое-то особое вдохновение. Знаешь, временами казалось, у меня, как у Пегаса, выросли крылья... А теперь, когда все позади, на душе тоскливо... Давай сходим в город.
- Боюсь, влетит мне.
- Сейчас никто не хватится. всем не до нас.
- А полиция?
- Ну, англичан ничем не удивишь.
Никита открыл дверь бокса. Смеркалось... Трибуны ипподрома были пустынны. Ветер шевелил ворохом тотализаторных билетов - почти все проиграли, и только один, неизвестный, поставивший на Патрика, сорвал дикий куш.
Они вышли за ограду. Перед ними лежала дорога ко дворцу Хэмптон-корт.
- Пойдем на Трафальгарскую площадь. Посмотришь конную статую Карла I, - предложил Никита.
- Нет, сначала свернем к Темзе.
Зеленков понял: кентавр хочет глянуть на знаменитый луг, где в свое время восемнадцать баронов заставили короля Иоанна подписать Великую хартию вольности.
Здесь, на берегу, их и взяли...
Откуда-то из мрака выскочили дюжие молодчики. В руках у них были пистолеты с длинными стволами. Урча мотором, подъехал большой фургон, в котором возят лошадей.
- Эй, парень, слезай! - властно произнес один из громил.
- Что вам нужно? Я русский спортсмен, - дрогнувшим голосом сказал Никита.
- Очень мило! Вот и сидел бы в своей “стране героев”, а не рыскал по “трущобам капитализма”.
Бандит протянул руку к уздечке.
- Патрик, выручай, - прошептал Зеленков.
Кентавр мотнул головой, цапнул захватчика за пальцы. Тот завыл, отскочил в сторону.
Патрик взвился на дыбы, круто повернулся. Цепочка гангстеров невольно распалась. Прыжок... Удар задними копытами...
- Стреляйте! - крикнул кто-то из темноты. - Иначе уйдет.
Два глухих выстрела прозвучали в тишине. По звуку Никита понял - бьют специальными патронами с сильным снотворным. Так обычно усыпляют диких животных.
У Патрика подкосились ноги. Он медленно повалился на бок.
Из тени вышел человек. Это был... все тот же юноша, наблюдавший за ними в потру, сидевший во время скачки в первом ряду.
- Мальчишку тоже отключите, - спокойно сказал он.
Зеленков почувствовал у своего лица резкий, приторный запах. И поплыли круги - желтый, зеленый, розовый...


10
“Бом! Бом! Бом!..” - медленно отбивали часы.
Никита открыл глаза. Прямо перед ним высилось огромное окно, задернутое плотной шторой, сквозь которую сочились тонкие лучи.
Он лежал на широкой тахте, укрытый легкой батистовой простыней.
Дверь бесшумно распахнулась - в комнату вошел лакей в лиловой ливрее.
- Как вы себя чувствуете, молодой человек? - заботливо спросил он.
- Нормально, - буркнул Никита. - Где я?
- Хозяин приглашает вас перед завтраком искупаться в бассейне. Вот плавки, халат, полотенце.. - Он положил принесенные вещи на стол.
Когда Никита вышел, лакей провел его по широкому коридору на открытую веранду.
Горячее солнце... Звонкое пение птиц... Голубой квадрат воды...
Спиной к нему, в шезлонге, сидел парень.
Он повернулся. Теперь Зеленков внимательно рассмотрел его. Хозяину было лет шестнадцать, не больше. Красивое, волевое лицо. Насмешливые, немного грустные, темные глаза. Густые волосы цвета спелой соломы.
- Привет! - сказал парень. - Тебя зовут Никита... Но мне трудно произносить это имя. Я буду говорить - Ник. Не возражаешь?
- Пожалуйста...
- Поплаваем? Как ты предпочитаешь, с волной или так?
- Все равно, - хмуро ответил Зеленков.
- А я люблю живую воду. - Хозяин наклонился, повернул какой-то рычажок и поверхность бассейна покрылась легкой рябью.
- Вот. Так лучше. - Он нырнул прямо с бортика.
Никита осторожно спустился по лесенке. Проплыл туда и обратно вдоль мраморной стенки. Вышел, вытерся мягким, пушистым полотенцем.
Хозяин плескался долго. Потом выскочил из воды, как дельфин, смахнул с тела капли. У него была прекрасная спортивная фигура: мощные плечи, рельефный торс, плоский живот.
- Теперь лучше настроение? - доброжелательно спросил он.
- Где Патрик? - Никита смотрел на него исподлобья.
- Он здесь, недалеко. С ним все в порядке. Чтобы ты был в курсе - вот... Юноша протянул Зеленкову газету.
Никита увидел - отмечено красным карандашом.
“Из конюшен Эскота при загадочных обстоятельствах исчез жеребец Патрик, взявший Большой Приз сезона. Служащие ипподрома видели, как вечером его выводил за ограду хосбой - четырнадцатилетний мальчик Никита Зеленков.
Неожиданная победа неизвестного скакуна разорила многих букмекеров. Компетентные лица связывают это исчезновение с местью тотализаторной мафии.
Власти ведут расследование”.
- Я похож на главаря мафии? - насмешливо спросил хозяин.
Зеленков пожал плечами.
- Не знаю...
Парень рассмеялся.
- Я Джон Мортинер Треверс-Девятый. Тебе что-нибудь говорит это имя?
- Нет, - честно сознался Никита.
Хозяин печально улыбнулся.
- Все-таки занятная у вас страна. Занимаете почти шестую часть Земли, а живете, как на острове.
- А почему я должен тебя знать? - обиделся Зеленков. - Ты кто? Ученый? Писатель? Чемпион мира?
На этот раз парень глянул на него с неким уважением.
- Да... Может быть, ты прав. Я всего лишь потомок династии миллиардеров. Для вас это, конечно, ничего не значит... Зови меня просто - Джон.
Треверс-Девятый взял хрустальный кувшин с апельсиновым соком, наполнил бокал, протянул Никите, потом плеснул себе.
- Слушай, Ник, я расскажу тебе свою историю... Другого пути у меня нет. Я понимаю: то, чего я хочу, силой не возьмешь...
Джон встал, потянулся всем своим сильным, длинным телом. Завел руки за голову, покачался с пятки на носок, как бы подыскивая слова. Наконец спросил:
- Как думаешь, родиться богачом - это хорошо?
Никита опешил. Никогда о таких вещах не размышлял. Отец с матерью зарабатывали нормально. В семье был достаток. Правда, без шика. Машины, например, не было. А отец мечтал...
- Не знаешь? - Джон криво усмехнулся. - Так я тебе поясню... С раннего детства мне ни в чем не отказывали. Любая прихоть, любой каприз тут же выполнялись. К твоим годам я объездил весь мир. Я все видел, все знал, все вкусил... И что же? Каков результат?..
Треверс-Девятый выставил вперед челюсть, тяжело вздохнул, протянул воздух сквозь зубы.
- Я умираю от скуки! Понял? - почти выкрикнул он. - Я ненавижу эту жизнь! Я устал от нее... В ней нет для меня ничего нового.
Он зло плюнул в бассейн, пристально глянул на Никиту.
- Ты говоришь - “чемпион”!.. Да, я мог бы стать чемпионом мира. Я вступал в схватку с тигровой акулой, летал на воздушном шаре, поднимался на Эверест - и все только для того, чтобы пощекотать нервы, чтобы хоть как-то ощутить вкус жизни... Но уже и это не помогает. Есть только одно, что греет душу. Знаешь что?
- Нет.
- Лошадиная шерсть. Я безумно люблю лошадей... Однажды на аукционе я за безумные деньги купил подлинник рукописи Ксенофонта. Слышал про такого?
- Это автор трактата “Иппика”*. Пятый век до нашей эры...
- Да. Там он упоминает о кентаврах. Я думал, это легенда. Но когда в порту, услышав глупое замечание чинуши, вы с Патриком переглянулись, я сразу понял: это кентавр... Такой осмысленный, полный иронии взгляд! О чем вы говорили?
Зеленков уже открыл рот, чтобы сказать правду. Но вдруг вспомнил давнишнее заклинание Патрика: никому! никогда!
- Ты ошибаешься, - кашлянув в кулак, глухо произнес он. - Это обыкновенный жеребец. Просто он очень привязан ко мне.
Джон усмехнулся. Помолчал, обдумывая ситуацию.
- Ты догадываешься, кто выиграл на тотализаторе: - У него была странная манера: он задавал вопросы и тут же сам отвечал на них. - Это я... Конечно, через подставных лиц. Никто не пронюхает... Вас будут искать среди мафиози. А вы здесь - у меня. Знаешь где? Это небольшой остров в океане. Вас доставили самолетом. Частное владение... Все! Считай, для внешнего мира ты потерян.
- Что вам от меня нужно? - подавленно спросил Никита.
- Я хочу, чтобы ты уговорил кентавра вступить со мной в контакт. Я хочу добиться его любви. В конце концов, ведь он всего лишь животное! А ты будешь моим другом, братом... Я обеспечу тебе саму блестящую судьбу. Какую сам пожелаешь...
- А иначе?
Тревер-Девятый вскинул брови, поиграл губами и холодно сказал:
- Худший вариант - твое истерзанное тело находят где-нибудь в Лондоне, под кустом. Лучший - будешь до конца жизни находиться здесь, в моих конюшнях. Выбирай...

---------------------------------------------------------------
*От греческого “иппос” - лошадь.


11
Патрик спокойно выслушал Никиту.
- Да, влипли... Похоже, он не врет. Это, действительно, остров. Когда сюда долетает ветерок, я чувствую запах тропических вод.
- Что же теперь делать?
- Видимо, придется объясниться. Пусть зайдет. Посмотрим, что за зверь.
Джон Мортинер Треверс-Девятый с гордостью переступил порог.
- Приветствую тебя, кентавр! - торжественно произнес он.
Патрик фыркнул, чутко повел ушами, покосился в его сторону.
- Почему молчит? - раздраженно спросил Джон.
- Не знаю, - ответил Зеленков. - Когда он со мной разговаривает, я слышу его голос в себе.
- Вот как? Почему я не слышу? Спроси его!..
Патрик поднял верхнюю губу, тихо заржал.
- Смеется? Он смеется надо мной! - пронзительно воскликнул Треверс.
- Не обижайся... Ты смотришь на меня, как ребенок на новую игрушку. Это так забавно.
Никита глянул на Джона. И по тому, как расширились его зрачки, понял - он “услышал”.
- Значит, это правда... - восторженно прошептал Треверс. - Ты на самом деле кентавр! Честно признаться, я до конца не верил. Думал, все это выдумки, бред.
- Нет. Это правда, - кивнул Патрик.
- И ты помнишь прошлое?
- Не только помню. Но и могу его показать...
Для Никиты такие слова тоже были неожиданностью. Он с изумлением посмотрел на Патрика. Над головой кентавра возникло сияние. И у мальчика перед глазами поплыл туман...

Видение первое. ХИРОН.

Они встретились у подножия горы Пелион - там, где бил родник. Вода с нежным журчанием выкатывалась из-под земли. Вокруг росла густая, шелковистая трава. Невдалеке шумела листвой буковая роща, в которой паслись кентавры.
Геракл возмужал. Борода его стала жесткой, местами в ней проступила первая седина. Взгляд - дерзкий, шальной.
- Здравствуй, Хирон. Давно не виделись... - каким-то нервным, горловым голосом сказал он.
- Рад нашему свиданию, - тихо ответил кентавр.
- Помнишь, когда-то мы здесь резвились. Я был мальчиком, ты - жеребенком. А теперь - ты вожак табуна. Я - вождь великого племени.
- Да. Время выбрало нас.
Геракл криво усмехнулся.
- Я принес вино. Будешь пить?
- Нет. Ты же знаешь, я люблю виноград. Но лакать сок гнилых ягод, который отравляет разум - это чуждо нашему естеству.
Геракл захохотал:
- Если следовать естеству, всю жизнь будешь жевать сено!
Он развел костер, стал жарить на углях мясо.
Налил из амфоры в чашку душистую красную жидкость.
- Ну? Давай, попробуй...
- Не уговаривай. Я свой закон не нарушу.
- Зря!.. - яростно крикнул Геракл. - Так бы мы быстрее договорились.
Запрокинул голову - жадно дернулся кадык.
Геракл вытер губы тыльной стороной ладони. Его глаза помутнели, и в то же время - дикая искра вспыхнула в глубоких, черных зрачках. Хирон вздрогнул, отступил.
- Тебе передали мое предложение? - с угрозой спросил Геракл.
- Прости, мы не можем его выполнить.
- Почему? Вы мне нужны... Я открыл новый закон: оказывается, отнимать гораздо быстрее и удобнее, чем добывать и собирать...
На опушку вышла лань. Геракл встрепенулся, схватил лук. Тетива впилась в подбородок... Свистнула стрела - животное замертво рухнуло на землю.
- Ха! - радостно воскликнул воин и хлопнул себя по ляжкам. - Ха-ха!
- Зачем ты это сделал? У тебя же есть еда, - печально произнес Хирон.
- Затем, чтобы ты видел, в моих руках сила! А сильному подчиняются!
Геракл снова налил вина.
- Хочу выпить за наш союз! Кентавр - лучший боевой конь. Вы все слышите, все понимаете, можете принять решение быстрее всадника, но вам не хватает свирепости. Если мы объединим эти качества - станем непобедимыми!
Плеснул пьянящий напиток в раскрытый рот, крякнул от удовольствия.
- Ну, согласен?
- Нет, - ответил Хирон. - Умение убивать и разрушать - это еще не сила!
Геракл выхватил из огня головешку - с размаху бросил в рощу. Запылали деревья. Со трахом выскочили на лужайку кентавры.
- А это сила? - угрюмо спросил Геракл.
- Это безумие... Ты уродуешь Мать-Природу - своего учителя, своего исцелителя, свою кормилицу... Глядя на рыб, вы научились плавать. Глядя на гнезда птиц - начали строить жилища. Хлестнувшая по лицу ветка - подарила тебе идею лука... И какова благодарность?
Геракл встал, начал мочиться в родник. Желтая струя, описав дугу, падала в хрустальный источник.
- Не смей этого делать! - воскликнул Хирон. - Мы из него пьем!
- Воды много... Это вина всегда не хватает, - икнув, весело ответил воин. - Последний раз спрашиваю: ты будешь моим?
- Нет! - гневно ответил кентавр. - Мы уходим отсюда. Прощай... Ты раскаешься, но будет поздно.
Хирон стукнул копытом, повернулся и поскакал к своему табуну.
- Если не мне, то никому!.. - прохрипел Геракл. Он выхватил из колчана стрелу. Звонко тренькнула тетива.
Хирон обернулся и увидел свою смерть...


12
Туман рассеялся... Никита и Джон обнаружили, что они сидят на полу конюшни. Патрик стоял рядом, фыркал, потряхивал гривой.
- Ну, как впечатление? - иронично произнес он.
- Немного болит голова, - чуть слышно ответил Треверс. - Что это было?
- Ты желал, чтобы я показал прошлое. С первого раза это тяжело воспринимать...
- Потрясающе! - прошептал Джон. - Просто чудо... Правда, слегка мутит. Такое чувство, будто стреляли в меня... Я пойду прилягу. А ты, Ник?
Зеленкова тоже поташнивало, но он хотел остаться с Патриком, поэтому по возможности бодрым голосом сказал:
- Я привык к таким картинам.
- Как хочешь. - Треверс, покачиваясь, вышел.
Никита дождался, когда гравий под его подошвами перестал хрустеть, и спросил:
- Патрик, почему ты раньше молчал об этом?
- Это действительно опасно. Гомер ослеп, когда Пегас показывал ему картину Троянской битвы... Но сейчас я решил попробовать. Может быть, это наше единственное оружие против Треверса. У него дурная наследственность: сочетание жесткости и сентиментальности - самый тяжелый характер.
Мальчик провел пальцами по лбу.
- Все как во сне... Дед там, наверно, с ума сходит.
Кентавр звякнул уздечкой, задумчиво сказал:
- Послушай, Никита, а если мы примем предложение этого Треверса-Девятого? Подумай, ведь это твой шанс. Тебе повезло!
- О чем ты? - Зеленков испуганно отпрянул.
- Ты клянчил у жокея американские джинсы, импортную жвачку? Тут всего этого навалом! Будешь жить без забот. Развлекаться, путешествовать, балдеть...
- Нет!
- Не торопись. Осознай возможность.
- Нет! Не хочу!
- Ну, почему?
- Я не могу этого объяснит! Хочу домой - и все!
Патрик улыбнулся. Он подошел к мальчику, прикоснулся влажным носом к его щеке.
- Извини, я просто проверял силу твоих корней. Не бойся, мы выберемся отсюда...

А в Лондоне в это время тренер терзал деда:
- Вторые сутки ищут - никаких следов! Их и не будет... Теперь я понял, почему он все время торчал рядом с Патриком. Вот она, современная молодежь! Он давно задумал эту акцию!
- Какую “акцию”? О чем ты говоришь, Никодим? - дрогнувшим голосом отвечал Егор Васильевич. - Мальчик попал в беду. Нужно сделать все, чтобы его выручить.
- Он сам вывел жеребца! Сам!.. Никто его не похищал! - истерично вопил тренер. - Твой “мальчик” решил остаться на Западе! Понял? С меня теперь три шкуры сдерут. Господи, зачем я только согласился его взять! Как я сразу не догадался! А может, ты тоже с ним в сговоре?
- Замолчи, что ты мелешь? - не выдержал жокей. Он стоял бледный, с фиолетовыми губами. - Никита чистый, добрый мальчик... А ты... Ты подлец!
Тренер удивленно глянул на Петровича и затих...

13
Никита и Джон Мортинер Треверс-Девятый завтракали на веранде.
- После этого путешествия в Грецию у меня открылся зверский аппетит, - возбужденно говорил Треверс, уплетая за обе щеки омара. - Попробуй, жуткая вкуснотища!
Зеленков поковырялся вилкой в тарелке.
- Джон, может ты отпустишь меня, а Патрик останется с тобой?
Треверс бросил на него хитрый взгляд.
- Ты что, за дурака меня держишь? Утечка информации... А потом сюда нагрянут войска Организации Объединенных Наций. Ха-ха! Это юмор... Разве тебе плохо здесь?
- Ну, у меня же есть мать, отец... Войди в их положение.
- “Близкие люди” - это условность. Ребенок рано или поздно уходит от родителей. Как ты представляешь свое будущее?
Вопрос, конечно, интересный... Никите минуло четырнадцать лет, но он никогда не думал об этом. Считалось, все как-то само собой образуется.
- Наверно, должна быть интересная работа, - неуверенно ответил Зеленков.
- Что значит - “интересная”? Приносить много денег? Власть над людьми? Почести?..
И вдруг Никита вспомнил, как Патрик однажды сказал: “Разумное существо обязано ставить перед собой большую цель. И следовать к ней. Неуклонно, страстно... Тогда его жизнь наполнится смыслом”.
- Эта мысль принадлежит кентавру? - задумчиво спросил Треверс.
- Да...
- Вот она - вековая мудрость. Но где? Где взять такую цель? Мне говорят банальные истины - прогресс, борьба за мир, любовь к ближнему... А в душе - пустота! И я знаю только одно: еще несколько десятков лет - и плоть моя превратится в кучу мусора! Пойдем к нему, пусть он объяснит!..
Патрик уныло бродил по газону, окруженному колючей проволокой. Для верности на каждом углу загона стоял здоровенный мужик с карабином.
Кентавр внимательно выслушал Джона.
- Людям трудно давать советы, - грустно произнес он. - Любую подсказку Природы он обращает во вред ближнему.
- Как это?
- Хочешь, приведу древний пример?
Треверс утвердительно кивнул.
Патрик вскинул голову, призывно заржал - и все вокруг померкло, затуманилось...

Видение второе. ТРОЯНСКИЙ КОНЬ.

Ночь опустилась над миром. Утих шум битвы. Уставшие воины разбрелись к своим кострам. Остывали клинки, горячие от пролитой крови и ударов.
Вождь итакийцев Одиссей угрюмо сидел у своей палатки. В последних лучах заходящего солнца перед ним маячили высокие стены ненавистной Трои.
Девять лет данайцы пытаются взять этот город. Девять лет - непрерывный штурм и каждодневные неудачи.
Погибли в бою друзья-соратники: Патрокл, Ахиллес, могучий Аякс. Сам Одиссей получил тяжелую рану в бок. Нет конца этой войне!
Но и троянцы устали... Пал в жестокой схватке их предводитель Гектор, меткая стрела сразила Пандора, удар копья остановил сердце отважного Деифоба.
Да, не думал Одиссей, когда отправлялся в поход, что будет он таким тяжелым. Рассчитывал на легкую добычу, и вот теперь расплачивается за свою алчность.
Неожиданно послышался Одиссей легкий шорох. Кто это? Может, враги под покровом тьмы подкрались к лагерю? Выхватил из ножен меч, сделал шаг вперед... Поднял факел - в неровном, мутном свете прямо перед ним стоял прекрасный скакун. Его уздечка была украшена драгоценными камнями, седло сделано из красной финикийской кожи, сверкали золотом стремена.
- Здравствуй, мудрейший! - услышал Одиссей таинственный голос.
- Кто говорит со мной? - удивился герой.
- Это я! - жеребец подошел совсем близко.
Одиссей увидел его большие, умные, наполненные мерцающей влагой глаза и сразу все понял.
- Ты... кентавр? Я слышал, что у царя Приама живет табунок Хиронитов. Но думал - это легенда, глупая людская молва.
- Нет. Это правда. Когда твои предки стали избивать нас, мы бежали на край света. Народ Трои приютил остатки нашего племени и принял наши законы.
- Какие такие законы? - раздраженно махнул рукой Одиссей.
- Живи в согласии с Природой. Бери от нее по мере нужды - не более... Десятый год вы атакуете Трою. И все напрасно! Нет голода, жители полны сил... Как думаешь, почему?
- Боги отвернулись от нас, - угрюмо ответил герой.
- Возможно... - усмехнулся кентавр. - Но ты посмотри, как построен город. Со стороны моря его прикрывает стена. Спиной прислонился он к обрывистому хребту Иды. Горные ветры продувают улицы, неся им прохладу. В лесах на склонах много дичи. По крутым тропам союзники везут нам хлеб. Нет, измором илонцев не взять... Однако, пришел я посланником мира.
- Гордая Троя сдается? - злорадно спросил Одиссей.
- Нет. Царь Приам просит вас уйти.
- У него, наверно, помутился разум? Предлагать такое героям!
- Пятый день горят у вас погребальные костры. Воины, ушедшие в царство теней, не в бою пали. Их косит “черная смерть”.
- Аполлон пустил в нас свои ядовитые стрелы.
- Нет. Ваш лагерь окружен нечистотами, грязью. “Черная смерть” зародилась здесь, среди вас. Но она не знает границ. Ей не страшны крепостные стены. Рано или поздно она проникнет в Трою. Начнется великий мор! Он уничтожит и вас, и нас!
Задумался хитроумный Одиссей: истину сказал кентавр. И только обида-злоба горьким комом стояла в горле, мешала ее признать.
- Верните нам прекрасную Елену, жену базилевса Менелая - и мы покинем проклятую Троаду. Нельзя уходить без славы. Все данайцы будут смеяться над нами. Позором покроется во веки веков наш род!
Снова усмехнулся кентавр, тряхнул головой.
- Ты же знаешь, мудрейший, Елена полюбила Париса и последовала за ним по зову сердца. Разве женщина не в праве выбирать себе мужа?.. И потом - для войны это повод. Вам нужны богатства Трои. Разве не так?
- А если и так! - с отчаянием крикнул Одиссей. - Мы разорились в этом походе! Пусть Приам поделится своими сокровищами!
- Он приносит вам щедрую жертву - дарит меня.
Засмеялся Одиссей, вскинул руки, хлопнул сам себя по коленам.
- Ох, рассмешил! Один, даже говорящий, конь - это еще не добыча! - И снова захохотал.
- Откуда у троянцев столько металла: красной меди, серого железа, желтого золота?
Одиссей сразу умолк. Он уловил силу в словах кентавра.
- Откуда?
- Ласточка ощущает приближение грозы. Лягушка - воду. Собака - любой запах. Я чувствую металл, спрятанный под землей. Слышал сказку про коня - золотое копыто? Так это правда... Я поплыву с вами и укажу, где в стране данайцев лежит металл. Его много - хватит на всех!
И вдруг Одиссей оцепенел - в голову пришла яркая, беспощадная мысль.
- Хорошо! Я согласен! - звонко воскликнул он. - Люди, возьмите коня! Свяжите ему ноги! Глаз не спускать...

Розовый свет зари разлился по окрестным холмам. И стражники, стоявшие на стенах Трои, увидели, что противник исчез. Там, на берегу, где чернела цепь данайских кораблей, теперь было пусто. И только на краю моря высился огромный деревянный конь, украшенный гирляндами цветов.
Быстро летела молва по городу. Все жители выбежали за ворота. Покинутый лагерь был завален кучами мусора. Жилища вождей полуразрушены, сорваны двери и тростниковые крыши. На отмели лежали бревна - подпорки судов. Глубокие борозды тянулись от них к воде.
Возбужденная толпа подошла к фигуре коня. На его боку была сделана надпись : “Этот дар приносят Великой Природе уходящие данайцы”.
- Радуйтесь, дети мои! - воскликнул царь Приам. - Добрый кентавр Актеон смог посеять семена мудрости в головы наших врагов. Они вняли совету разума - и оставили нам свой знак!
По приказу царя троянцы прикатили дощатый помост, на таком перевозят камни для построек. Дружными усилиями установили на него коня. Ухватившись за пеньковые канаты, они повезли тележку к городу, установили на площади перед храмом богини Афродиты.
Целый день веселились здесь люди. Они пели, смеялись, пили вино, поднимали здравицы в честь подвига славного Актеона.
А в недрах коня, обливаясь потом, стоял хитроумный Одиссей с горсткой головорезов. Коварный герой ждал своего часа.
И вот, наконец, жаркое светило скрылось за острые вершины Иды. Потускнел закат, потянуло желанной прохладой. Троянцы стали расходиться по домам.
Крепко спят утомленные радостью жители несчастного Илиона. Не ведают, что к городу тайно подходят враги.
Как призрак, выскочил из мрака Одиссей и его воины. Хрипит стража, перебитая острыми мечами. Со скрипом открываются тяжелые ворота.
Под звуки боевых труб нескончаемым потоком врываются данайцы в город. Багровые языки пламени ползут по улицам. Полунагие, безоруженные троянцы пытаются вступить в битву, но падают мертвыми на залитую кровью землю.
Горит! Горит красавица Троя! Ликующие победители уже тащут добычу...
Стоит на палубе данайского судна опутанный кентавр Актеон. Сочатся слезы из его глаз. Горе грызет душу. Благородный замысел обернулся страшной бедой.
Поднял вверх голову кентавр, протяжно заржал.
- Проклинаю! Проклинаю этот мир! Этих жадных двуногих тварей, разрушающих все на своем пути!
Рванулся, бросился за борт корабля - и морская пучина раскрыла свои объятия...

14
Джон Мортинер Треверс первым пришел в себя. Он лежал на земле, уткнувшись лицом в траву. К нему бежали охранники, потрясая оружием.
- Хозяин! Хозяин! Что он сделал с вами?
- Назад! - истошно крикнул Джон. - Не сметь!
Громилы, как вкопанные, замерли на месте.
Джон приподнялся на локтях, смахнул капли со лба.
- Как страшно... Неужели все так и было?
- Да, - подтвердил Патрик. - Похлопай по щекам моего юного друга. Он, кажется, в обмороке.
Треверс распорядился принести воды. Смочил Никите виски, плеснул за шиворот. Наконец Зеленков открыл глаза.
- Патрик, я не хочу больше этого видеть, - взмолился мальчик. - Не мучай меня!
- Нет. Нужно знать... - тихо произнес Треверс и, обращаясь к кентавру, спросил: - Скажи, а это... про “золотое копыто”? Это правда?
Патрик помедлил с ответом. Казалось, ему не хотелось говорить, но он все-таки решился, тряхнул гривой и сказал:
- Да, правда.
В глазах Джона затрепетало холодное, жесткое любопытство.
- И ты можешь указать, где лежит золото? Даже на моем острове?
- Если оно есть.
- Ну, что ж, давай попробуем!
- Вот ты и нашел цель, - усмехнулся Патрик.
Но Треверс не придал значения его словам. Он нетерпеливо махнул рукой охране:
- Расступитесь!
Они обошли весь остров. Это был небольшой, удивительно живописный клочок суши: цветущие луговины, экзотические деревья, журчащие ручьи... И все ухожено, вылизано, как в парке.
В одном месте Патрик топнул копытом, сказал:
- Здесь что-то... Причем, очень близко.
- Несите лопаты, - приказал Джон.
Он сам стал копать землю. Вскоре звякнул металл.
Это была древняя статуэтка, отлитая из золота. Она изображала сидящего на корточках человека, который, уцепившись руками за горло, душил сам себя: глаза вылезли из орбит, язык высунут изо рта...
- Откуда такое взялось? - удивленно спросил Никита.
- Раньше здесь был какой-то монастырь, - пояснил Треверс.
- Я знаю этот символ, - сказал Патрик. - Хотите, покажу его историю?
- С удовольствием! - отозвался Джон. - Только мне надоело валяться на земле. Давай сядем в шезлонги. Ты как, Ник?
- Ладно, - вяло согласился Зеленков. - Посмотрим еще раз.
Они расположились в креслах. Кентавр встал напротив. Во всей его позе было напряжение, собранность.
На этот раз картина возникла тихо, спокойно...

Видение третье. БУЦЕФАЛ.

Конь был красив и страшен. Он бил копытом, грыз удила. Уже пятого воина сбросил он с себя.
Македонский царь Филипп в пурпурной одежде величественно сидел на золоченом стуле. Рядом с ним стоял его юный сын Александр.
- Хорош! Хорош! - восторженно сказал Филипп, щурясь от солнца. - Каков лоб! Мощный, широкий...
- Мы называем его Буцефал*, - пояснил купец.
- Но я не могу купить этого скакуна, - сказал царь, лукаво поглядывая на сына. - Это дикое животное никому не покорится!
- Оно не подвластно трусам! - воскликнул Александр и смело бросился к коню.
Царь испуганно подался вперед. Но.. о, чудо! Почувствовав руку мальчика, Буцефал притих. Александр сбросил плащ и вскочил на него.
И тут жеребец взвился на дыбы, не разбирая дороги, рванул по крутому склону горы. Казалось, его уносит порыв ветра. Конь легко перепрыгивал с уступа на уступ. Только камни летели из-под копыт.
- Задержите! - закричал Филипп. - Он убьет его! Убьет!..
Но разве можно было догнать этого демона. Ни одна лошадь не смогла повторить его путь. Всадники поскакали в обход.
Царь гневно посмотрел на купца. Тот рухнул на колени.
- Если с мальчиком хоть что-нибудь случится, ты будешь жестоко наказан.
Время тянулось мучительно долго... Филипп слонялся по поляне, не находя себе места.
Внезапно на гребне скалы, на фоне голубого неба, четко возникла могучая фигура Буцефала. Александр уверенно сидел в седле. Он приветливо помахал рукой.
Конь стремглав бросился вниз. Прыжок... Еще прыжок... Сияя от счастья и гордости, Александр подъехал к отцу. В его лице царь увидел нечто новое - оно светилось изумлением и восторгом.
- Дитя мое! - взволнованно произнес Филипп. - Ищи себе подходящее царство. Македония для тебя слишком мала!
И тут царь заметил: Александр и Буцефал быстро переглянулись.

--------------------------------------------------------------
*Буцефал (в греческом произношении Букефал) значит “бычьеголовый”.

* * *
Тенистый сад, по дорожкам которого неторопливо прогуливаются степенный коренастый мужчина и Александр. Теперь мальчику лет тринадцать. Он возмужал, окреп в плечах. Но та же порывистость и неукротимость в движениях. Неожиданный поворот головы, внезапное изменение темы беседы.
- Учитель, я знаю, что больше всего на свете ты любишь удивляться.
- Да, это так.
- До сих пор ты поражал меня, открывая тайны бытия. Но теперь настал мой черед...
Мальчик бросился в заросли и вывел мощного, широколобого коня.
- Буцефал желает Аристотелю благополучия!
Мужчина вздрогнул, огляделся по сторонам.
Александр звонко рассмеялся.
- Это говорит мой верный друг - кентавр Буцефал. Он просил о встрече с тобой. Я оставляю вас для беседы. Но буду недалеко...
Мальчик поцеловал коня в морду и стремительно побежал по тропинке.
- Чудо! Просто чудо! - восхищенно прошептал Аристотель.
Ученый и кентавр пристально изучали друг друга.
- Действительно, чудо, - наконец ответил Буцефал. - Уцелеть в этом безумном мире, раздираемом враждой и противоречиями. Пробиться сквозь завесу небытия и всплыть через сотни лет после смерти своего отца... Ты знаешь, что твой далекий предок учился искусству врачевания у самого Хирона?
- Да, семейное предание сохранило эту легенду, - ответил Аристотель.
- Хорошо, хоть так... - тяжело вздохнул кентавр. - Важный разговор предстоит нам. Готов ли ты к нему?
- Внимательно ловлю каждое твое слово!
Буцефал фыркнул, брезгливо дернул губой и стал говорить:
- Я внушил Александру, что он сын бога. При первом же нашем свидании я сказал, что послан с Олимпа для того, чтобы помочь ему совершить великое предназначение - покорить вселенную, создать империю человечества, объединенную одним правлением и одной философией. Только так можно положить конец распрям и эгоизм! Ты должен подготовить будущего царя к этой миссии. Я давно слежу за твоими работами. Мне нравится твое трепетное отношение к Природе. Твое понимание взаимосвязи всех ее частей...
Аристотель почтенно склонил голову. Такая оценка была ему приятна.
- Я согласен с твоей этикой. Только действие и стремление к цели - достойны разумного существа. Я тоже внушаю мальчику: “Умей хотеть! В этом твоя сила!” Значит - мы на одном пути и должны стать союзниками... Что скажешь?
Ученый сжал виски ладонями Мучительно искал отзук в своей душе.
- “Завоевать”, “покорить”... Я страшусь этих понятий! Прольется море крови... Оружием воспитывать народы?.. Ты не боишься, что человек, который считает себя богом, превратится в чудовище?
- Другой дороги нет. Считай, это опыт. Посмотрим, какой получится результат. Ты можешь стать отцом всемирной философии. Мы просим найти для нас лучший тип государственный власти... Согласен?
- Что ж, я попробую.
- Впереди нас ждут славные дела! - радостно взревел Буцефал и поднялся на дыбы.

* * *
Огромная долина колыхалась от обилия воинов. Персы стояли сплошной стеной. В лучах восходящего солнца сияли их боевые колесницы.
Буцефал пританцовывал от веселого возбуждения, яростно хрипел.
Александр Македонский привстал на стременах, взволнованно глянул вдаль.
- Что это? Почему такой блеск?
И тут колесницы дрогнули и рванулись на греческое войско. Каждая из них была окружена заревом ярких лучей.
- Это серпы! - закричал царь. - По бокам - серпы! Они срежут пехоту!
Буцефал тоже понял: смертельная опасность нависла над первой фалангой. От этой минуты зависит исход битвы. Решение пришло само собой.
- Пусть бьют в щиты! - воскликнул кентавр.
Александр сразу понял его.
Гортанный крик команды разорвал воздух. Повторенная десятками разгоряченных ртов, она разбежалась вдоль линии фронта.
Вспыхнули выхваченные из ножен мечи. Воины ударили ими в медные щиты. Тяжелый грохот густой волной покатился над полем.
Цепь колесниц, казалось, споткнулась об этот вал. Испуганные лошади шарахнулись в сторону, повернули назад. Они врезались в боевые порядки персов.
Буцефал взвился на дыбы, издал победный рев и бросился в этот промежуток.
- За мной! - крикнул Александр.
Конная гвардия македонцев вклинилась в образовавшуюся брешь - там, на возвышении, окруженный рослыми телохранителями, стоял царь Дарий. В его глазах трепетал дикий страх.
Сминая врагов на своем пути, Буцефал рвался к персидскому владыке. Поднимались и опускались мечи, обрывая каждым взмахом чью-то жизнь.
Тонкая, горячая струйка брызнула на лицо Дария. Он провел ладонью - кровь, пока чужая... Великий деспот Азии, перед которым трепетали народы, вскрикнул от ужаса, вскочил на коня и бросился прочь с поля битвы.
Увидев это, персы дрогнули и побежали.
- Рубите их! Рубите! - визжал Александр. - Надавить! Всей мощью! Всеми силами! Без пощады!
Буцефал скосил взгляд и остановился...

* * *
И снова новый кадр... Теперь уже Индия.
Александр сидит на берегу могучей реки. Длинностволые, стройные пальмы нависли над ним, даря желанную прохладу.
Рядом, склонив голову, лежит Буцефал. У него изможденный подавленный вид. Судорожно дергаются мокрые бока. Хриплый клекот вырывается из горла.
- Ты устал вчера? - заботливо спросил Александр. - Да, бой был тяжелый. Как ты сумел внушить лошадям, чтобы они не боялись слонов? Этих огромных чудовищ, вооруженных белыми клыками... Если бы не ты, кавалерия превратилась бы в дикое стадо!
Буцефал промолчал, с укоризной глянул на царя.
- Сегодня прибыл гонец с посланием от Аристотеля, - раздраженно сказал Александр. - Он упрекает нас в жестокости. Старику легко рассуждать в тиши своего Ликея. Он считает, идея добра должна объединить мир. Глупости!.. Человек - подл, коварен и ленив... Его постоянно нужно держать в страхе, только тогда можно им управлять. Вот, прислал символ...
Царь достал из шкатулки статуэтку - “обезумевший воин душит сам себя”.
- Как думаешь, на что намекает? Может, в Греции зреет заговор и меня хотят убить?
Буцефал тоскливо посмотрел на подарок Аристотеля.
- Да, мудрец прав... - грустно ответил кентавр. - Я давно думаю об этом. И сердце разрывается от боли. Помнишь: без жестокости отвага! Так я учил тебя... А что вышло? Наш освободительный поход против восточных тиранов превратился в резню. Ты уничтожаешь целые города. Ты убиваешь близких товарищей, которые смеют тебе перечить. Тебе всюду чудятся заговоры. Честолюбие перешло в тщеславие, смелость - в безрассудство, гордость - в манию величия... Ты сам задушил все лучшее, чем наградила тебя Природа.
- Замолчи! - гневно воскликнул Александр. - Я - сын Бога! Мною руководит высшая сила! Если будешь мешать, я и с тебя шкуру сдеру!
- Не стоит утруждать себя. Я ухожу сам. Меня убил яд совести...
Кентавр протяжно вздохнул и закрыл глаза.
Александр бросился к нему на шею.
- Буцефал! Не покидай меня! Не смей! Я приказываю!
Он ощутил холод, который разливался по телу кентавра, и громко, не стесняясь слез, зарыдал.

15
К вечеру Никита и Патрик остались одни. Утомленный впечатлениями дня, Треверс отправился спать, а Зеленков сказал, что должен как следует накормить и обмыть Патрика.
- Ты сможешь начертить план острова? - спросил кентавр. - Я ведь специально сделал так, чтобы он показал нам свои владения.
Никита нарисовал прутиком на песке большой овал, стал на нем помечать.
- Вилла, подсобные помещения, конюшня. Тут, по-моему, аэродром.
- Здесь, в бухточке, пристань, - указал копытом Патрик.
- Да? Я и не заметил.
- Там стоит морской катер. Если уходить - только этим путем.
- Наверно, охрана караулит.
- Посмотрим... Спешить не будем.
Сгущались сумерки. Ночные цветы испускали резкий аромат. Грустно запела какая-то птица.
- Скажи, спросил Никита, - а у нас, на Руси, были до тебя кентавры?
- А как же, - усмехнулся Птрик. - Например, Конек-Горбунок...
- Нет, серьезно!
- Ложись на сено. Полетим в десятый век.
Зеленков плюхнулся на мягкий, душистый стожок. Патрик расположился рядом...

Ведение четвертое. ОБЛАК.

Лохматые, корявые тучи неслись над ночной степью. Порывы ветра волновали белые косы ковыля. На горизонте полыхали молнии. И каждая вспышка небесного огня заставляла вздрагивать лошадей, трусливо жаться друг к другу.
Мальчишки, которые пасли княжеский табун, тоже сгрудились у костерка, тревожно глядели на зарницы.
- Ишь, Перун балует! - сказал шустрый, белобрысый парнишка.
- Плюнь, Добря, три раза через плечо, - торопливо посоветовал другой - худощавый, щербатый. - А то Перуне ударит тебя своей горячей десницей!
Добря встал, повернулся и со смаком плюнул, как советовал приятель, угодив при этом ему в глаз.
Мальчишки засмеялись - не так боязно стало.
Только один отрок, ладный, широкоплечий, лежал в стороне, закинув руки за голову. Он смотрел вверх и ждал, когда в прорехе между черных туч мелькнет его звезда.
Когда-то учитель, грек Арефа, показал ему эту яркую, золотую точку на ночном небе и сказал: “Покуда она светит, удача будет сопутствовать тебе!”
- А правда, что Владимир - сын князя? - тихо спросил Добря.
- Говорят... - так же шепотом ответил Щербатый, - Его мать - ключница Малуша. Сказывают, Святослав ее крепко любил.
Испуганно захрипели кони, затопали копытами, зафыркали.
Владимир вскочил, поднял с земли лук и стрелы.
- Пойду, гляну. Может волк подкрался. - И скрылся во мраке.
Он обошел табун несколько раз, пристально всматривался в темноту. Нет, не светятся жадные глаза серого татя. Почудилось, наверно.
- Княжич, княжич, - услышал Владимир за спиной таинственный, вкрадчивый голос.
Мальчик обернулся - рядом стоял белоснежный, стройный жеребец.
- Чур меня! Чур!
- Не пугайся. Я - кентавр. Слыхал про такое чудо?
- Да. Грек Арефа сказывал свою сказку. Так то быль, значит?
- Выходит так.
Владимир оглядел коня. Хорош! Ох. хорош!
- Как звать тебя?
- Облак.
И впрямь - легок и бел, словно пух небесный.
- Почему от людей таишься?
- Не время мне объявляться. Мой предок служил твоему прадеду Олегу. Премного ему в бою помогал, всякие хитрости ратные советовал. Недаром князя Вещим Олегом звали.
- Знаю про это.
- Конь тот большим другом князя был. Оттого жрецы, которые богам вашим служат, решили его извести.
- Чем же он мешал?
- Учил князя, что нельзя в деревянных идолов верить, людей и животных в жертву им приносить. Плохой бог, если он крови требует! Оттого и Русь разобщена, что каждый своему истукану поклоняется. Это сейчас кучки половцев на вас нападают - вы отбиваетесь. А когда объединит степняков страшная идея наживы в одну орду - трудно вам будет!
Вспыхнула зарница, разорвала темноту - и узрел Владимир, совсем рядом, наполненные блестящей влагой очи коня.
- А в какого же бога верить? - подавленно спросил мальчик.
- Бог в душе человека. И все перед ним равны. Это он позволил князю полюбить рабыню. И плодом этой любви - явился в мир ты. Вижу жребий на твоем челе - большие дела сделаешь для Родины. Станешь Великим Князем. И будет назван Киев - матерью городов русских. Но помни всегда: почитай ближнего как самого себя - это основной закон жизни. Будь милостив и милосерден, не таи злобу в сердце... А сейчас ухожу в табун. Не ищи меня - еще не время.
Сияние возникло вокруг головы коня. Пелена затуманила взгляд Владимира. Мальчик упал на траву и провалился в сон...

16
- Я весь в сомнениях, раздраженно сказал утром Треверс. - С одной стороны, не использовать уникальные способности кентавра - глупо! У меня - большие владения земли. Наверняка в их недрах есть золото. Но, с другой стороны, вас, конечно, ищут. Стоит Патрику появиться на материке - кто-нибудь обязательно пронюхает! Может, мы изменим ему внешность?
- Как это? - не понял Никита.
- Ну, при современных достижениях науки это не проблема. Даже масть поменять можно.
- Я не дам Патрика уродовать! - воскликнул Зеленков.
- Не кипятись! Давай у него самого спросим. По-моему, твой кентавр достаточно честолюбив. Он с удовольствием раскрывает свои таланты перед достойным хозяином. Вспомни, ведь раньше он тебе никогда не показывал прошлое.
Никита насупился - крыть было нечем.
Патрик выслушал предложение Джона и сразу согласился. Треверс обрадовался и побежал давать распоряжения - как раз улетал самолет за продуктами.
- Зачем тебе это? - возмутился Никита
Истинная победа, всегда начинается с поражения...

Аватара пользователя
pantera
Тарпан
Тарпан
 
Сообщения: 408
Зарегистрирован: 10 янв 2004, 22:49
Откуда: Москва

Вернуться в Рассказы

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 8

Информация

Наша команда • Часовой пояс: UTC + 4 часа

cron